"Намджун - молодая, не окрепшая, не уверенная в будущем дне душа. Ты из тех детей, которых ругают за излишнее любопытство; из тех подростков, которые слепо лезут на рожон и одно за одним пробуют все на свете занятия, и бросают на полпути; из тех студентов, что факультет и вуз выбирали без особого стремления получить особенную профессию. Ты много всего перепробовал в погоне за ощущениями, за целями, но стоящих так и не нашел, результата не добился - а все стараешься, чертенок. Похвально. Много в тебе похвального, много талантов, да и упорства, сил много, но не знаешь, куда энергию деть. Ты в редкие моменты слабости хочешь переродиться ленивым, тихим, спокойным, а потом глядишь на серый офисный планктон - и оказывается, что без того неплох, если плюнуть на неопределенность. Ты периодически меняешь профессии: вечно все идет на очередном чистом листе не так, как хочется. А чего хочется ты, решения меняющий за секунду, и перед прилавком с мясом на распродаже не решишь. Сигареты только одни и те же куришь, дымишь днями и тратишь последнюю копейку на приглянувшуюся, ненужную по сути побрякушку в квартире - тоже очередную. Многое в твоей жизни появляется, входит в привычку, да уйти из нее, жизни этой, непросто. Тебе сложно, особенно с куклами, ритуалами да обычаями, усталость наваливается, но как-то вроде пока справляешься - значит, не бросишь. Как ты рос, интересно? Наверное, мечтал стать космонавтом, президентом, рэпером, гонщиком - кучу всего перемечтал в свое время; сейчас не останавливаешься, разве что понимание недостижимости прибавилось, разочарование. Ах, Рэпмон-Рэпмон, вложить бы твою смекалку с умениями в нужное русло - так сразу поднимешься. А сейчас ты лишь куришь, весело хохочешь, подхватывая купленную в средней школе гитару, выходишь из бара да отвечаешь: "Где бы найти его, русло это...". Держу пари, найдешь еще - ответ совсем близко, а тех, кто натолкнет на него, у тебя на твоем поле боя, что в кругу ведьм, что в подпольном клубе, где рэп читаешь ночами, всегда было предостаточно."

"Юнхе, милая, улыбнись? Прошу тебя из интереса, из хорошего расположения, от безысходности. Не понимаешь разве, что губишь себя этой серьезностью, высокомерностью? Все ты понимаешь, отлично понимаешь, но это твой метод защиты - и работает он обратным способом, притягивающим и отталкивающим одновременно. Ты возразишь, что все же работает, и останешься по-своему правой: ненависть не пугала тебя никогда, в отличие от внимания. Ребенком малым, помнится, могла каждого утешить, мечтала стать доктором. Что такого случилось, раз жизнь так перевернулась... И нелепо, до ужаса нелепо, что заметили это тогда, когда стало поздно, а ты искала надежду на светлое будущее, тянулась к окружающим - лишь бы отыскали в тебе надлом, спасли. Кто-кто, а ты достойна была руки помощи. И сегодня достойна, но длинные пальцы тянешь к куклам и дверному замку, оставив разочарования вдалеке. И я тоже одно из разочарований. Не ледяная ты, оттого и сердишься, сжимаешь в ладонях ключи, боишься возвращения к прежнему - за маской полная противоположность непробиваемого образа. За силой прячется слабость, хрупкость, беззащитность; за льдом и серьезностью - недостаток тепла, солнца, чужой крепкой хватки на руке и ощущения уюта, словно дома наконец очутилась. А эта снятая в многоэтажке квартира - разве же дом?! Никакой не дом, а пустые помещения, и холодно в них тебе разве что на градус меньше, чем на улице. Дом ты тоже оставила позади, с растаявшим детством, счастье которого находишь в бытности ведьмой. У тебя мало знакомых, друзей вовсе единицы, да и то им самим не очень-то понятно, насколько они важны для тебя. Говоришь, все равно, если останешься одна, но врешь, нагло врешь: будешь плакать опять в просторной квартире, теряться в себе, рушить хорошее и вспоминать, вспоминать, вспоминать раз за разом громкое "ты мне не нужна" или "будь лучше одна". Больно, но ты привыкла, да?"

"Ким Хенджун, Убин - это все ты. И, быть может, еще пара десятков прозвищ - какая чертова разница, сколько их и как тебя зовут за глаза, все равно в лицо кланяются и лепечут дрожащее, осторожное до смеха "Вы". Цели твои легко читаются, но не ты сам: глухо, непонятно, что творится за безразличным огоньком в глазах, действиями, словами. Дружелюбие и дружба далеки от тебя, близка тебе только та саркастичная вежливость, которая страшит и ставит один на один в бесполезной попытке выжить в словесной битве и гляделках, не позволяя убежать, поставить свои силы выше твоих. Тебя воспитывали так давным-давно, подкрепляя богатством предвзятое отношение к людям, но маленький мальчик на денежном троне только смешил народ, а ты сам и не понимал, пока в лицо не сказали. С тех пор ты не терпишь именно таких слов, насмешливых и раздражающих, напоминающих о времени, когда ответить попросту не мог - по крайней мере, не самостоятельно. Небрежности и неаккуратности в тебе не сыщешь: вытягиваешься по струнке, лис, улыбаешься, зная, что и несуществующих пылинок на пиджаке нет и не будет, готовишь наперед стратегии, планы, просчитываешь ходы. Ты давно не ребенок, да и детей не любишь. Лишь ломаешь людей, тешишься приказами, издевательствами и не знаешь, как действительно прийтись по вкусу, как войти в доверие, неустанно сокрушаясь, когда "друг" оказывается притворным, ненастоящим, бледной тенью себя былого, словно и не знал о своем влиянии на окружающих. Тебе правда жаль: как же хочется стать уважаемым, найти настоящего соперника, надежного соратника!.. Ты оглядываешься назад, думаешь: "А, быть может, оно сложилось с ним все иначе, если бы я сделал другой ход..." - и совершенствуешься. Ты никогда не сдашься и ломать близких в попытках сделать их такими, как тебе хочется, не перестанешь. Ты сильный, Убин, но наверняка как раньше по-ребячески обидишься, если я скажу, что это - все. Большего в тебе нет."

"Тебе подобных одновременно и мало, и много. Молодая, красивая, по-своему успешная, эмоциональная - ну разве нет таких девушек на каждой улочке городка? Смотришь на тебя издалека, со скоростью света мелькающей меж знакомыми, и соглашаешься. А после - первое "привет". "Привет" в твоем случае меняет все. Ты у нас активистка. Не значительная должность, гора работы, бесконечные зевки и ненависть к будильнику... Ну и что? Для тебя это лишь мелкие преграды на пути к почетному званию работницы месяца, к очередной зарплате, к чашке кофе и целому дню ярких улыбок и достижений. Ты никогда не показываешь огорчений, не канючишь, не сдаешься - и за то слывешь местным лучиком солнца, батарейкой. Колкими шуточками поднимешь настроение несчастному горемыке, отвлекая от рутинных дум, но границ не переходишь; втихомолку представляешь, как однажды с ведьминской силой переступишь через врагов, пока что попросту прожигая взглядом их спины и умудряясь выходить победительницей из перепалок, - такая уж ты. Не подумаешь перед тем, как сделать, поранишься о собственную наивность, заклеишь царапины пластырем, запьешь редкие слезы соджу, шагнешь вперед, ломая очередной каблук... Говорю о тебе с улыбкой, а почему и не знаю. Просто здорово, что есть еще такие люди. Вызываешь трепет и зависть, Чживон, а сама иногда и не подозреваешь об этом. И пусть ты эгоистична, придирчива и без идеального результата в кармане достаешь всех и каждого до победного конца - ничего. У тебя в кошельке и шкафчике находится место бережно сохраненным старым фотографиям, а зацикленные на себе люди не хранят таких. Рассказываешь мне о семье, о детстве, когда я спрашиваю, и радуюсь, что хоть у кого-то в наших местах, в наших кругах оно беззаботное. У тебя не бедные родители, но наличие шести отпрысков накладывает ответственность и изымает значительную сумму вон из домашней казны. Потому-то больше ресторанных яств ты любишь простой рамен и рис, не упускаешь случая порадовать младших братьев и сестер супом из водорослей, на иностранный манер, как любишь делать, вставляя звонкое "Happy Birthday". Думаешь, сможешь так же ярко дожить до старости, верно, легкомысленная Вонни? Лучше бы и правда смогла."